Кишинев в моей памяти

Интервью выпускницы школы №34 1956 года Людмилы Тома для „Memoria Chișinăului”

https://chisinaucapitala.files.wordpress.com/2021/08/ludmila-toma.jpg?w=719

„Цветовая мелодия” Кишинева  в воспоминаниях Людмилы Тома,  доктора искусствоведения, одного из самых авторитетных критиков в Республике Молдова. Автор 16 монографий и более 200 научных и научно-популярных статей, заслуженный деятель культуры и лауреат Национальной премии. Кроме этого, Л. Тома пишет стихи и переводит М. Эминеску.

Расскажите коротко о себе. Вы помните, когда вы переехали в Кишинев? С чем связаны ваши детские воспоминания о городе?

Мои самые яркие, незабываемые воспоминания связаны именно с приездом в Кишинев, в августе 1945 года. Не только зрительные, но и звуковые, тактильные, вкусовые. Грело солнце, и тряслась телега, где я сидела на чемодане, лошадка, цокая копытами, двигалась по каменной мостовой от железнодорожного вокзала. Безлюдные улицы были щедро залиты солнечным светом, в котором даже полуразрушенные дома не устрашали. Путь завершился на улице А. Щусева, у одноэтажного каменного дома с двумя резными деревянными дверьми. Под его окнами на земле сидели смуглые женщины в платках и длинных юбках, а перед ними стояли корзины с красивыми плодами. Вид бледной и худой девочки, застывшей в изумлении, вызывал жалость, и крестьянки наполнили подол моего платьица грушами, сливами, виноградом. Какая это была радость впервые пробовать сладкие фрукты! Теплые чувства благодарности и почтения к добрым людям молдавской земли сохраняются в моей душе и ныне.

Процесс восстановления Кишинева сопровождался сносом еще крепких строений, таких как кирха. Снесли и наш дом, и соседнее здание в стиле модерн, с фигурами, поддерживающими балконы.

В Кишинев меня привез отец, Анатолий Иванович Эйсмонт, который уже год работал по направлению прорабом на стройках Молдавии. Немногим ранее нас приехали мама и бабушка, чтобы привести в порядок квартиру. За столом нашей просторной комнаты устраивались ужины вскладчину. Мамины сослуживцы приносили красное вино, лук и «деликатесы» – картошку, селедку. И мне наливали немного вина, чтобы крепче спала. От туберкулеза меня вылечили, но долго мучила малярия, и я пропускала уроки. Ко мне приходила с заданиями учительница – замечательная Берта Марковна Слободская. Проучив нас четыре года, она ушла на пенсию, но наше общение не прервалось.

https://chisinaucapitala.files.wordpress.com/2021/08/scoala-34-clasa-1.jpg?w=913 1947г. – окончен 1-й класс. Директор  школы № 34 – М.С. Булярская (слева), учительница  – Б.М. Слободская. Людмила в первом ряду, третья девочка слева.

В какой школе Вы учились? Расскажите о Кишиневе 50-х, каким был город, как восстанавливался, как застраивался. Что Вам запомнилось?

Наша школа № 34 находилась в особняке начала 20 века, на пересечении улиц Мичурина (ранее – Мещанская, ныне – Сфатул Цэрий) и Колодезной (А. Коробчану). От улицы А. Щусева до Подольской (Букурешть) теснились низкие строения с магазинчиками, с маленькой парикмахерской. Посреди дороги останавливалась каруца с бочкой, из нее через шланг наливалось молодое вино – муст, и желающие утоляли им жажду.

Машины были редкостью, дети сами отправлялись в школу, могли до вечера гулять по городу. Я самостоятельно записалась в детскую библиотеку на центральной улице Ленина (бульвар Штефана чел Маре) угол Горького (Марии Чеботарь). Напротив библиотеки возвышалась башня лютеранской кирхи, в которой временно устроили кукольный театр. А кинофильмы показывали в павильоне «Родина», расположенном в центре городского сада, пока не завершилось строительство кинотеатра «Патрия».

https://chisinaucapitala.files.wordpress.com/2021/08/1950-d0b3..jpg?w=712

1950

Процесс восстановления Кишинева сопровождался сносом еще крепких строений, таких как кирха. Снесли и наш дом, и соседнее здание в стиле модерн, с фигурами, поддерживающими балконы. Хорошо, что остался ансамбль строений Сельхозинститута (бывшая земская управа), который был виден из наших окон, за низкими деревьями шелковицы с блестящими листьями и сладкими плодами. В дни выборов там проходили концерты, и работал буфет, где продавали вкусные пирожки и винегрет.

Угол улиц Мичурина и Пирогова (Когэлничану) по-прежнему украшает здание восточного стиля – Краеведческий музей, куда учителя приводили школьников. Им все любовались, проходя к улице Садовой (Матеевича) где, поблизости от импозантного основного корпуса сельхозинститута (бывшая гимназия для мальчиков №3, ныне – Академии музыки, театра и изобразительных искусств) начинался спуск в низину. С него зимой дети скатывались на санках, а после обустройства парка катались на коньках по замерзшему озеру.

Количество учеников в нашей школе увеличивалось соответственно росту городского населения: возвращались эвакуированные семьи и военные, приезжали специалисты. В 1951 году школа переехала в здание на перекрестке улиц Киевской (31 августа 1989) и Островского (Лэпушняну), ранее занятое Пединститутом, изначально построенное для детского приюта Е. Бальша. Но мы об этом не знали.

Об истории Кишинева, об его архитектурных памятниках никто нам тогда не рассказывал. Лишь спустя годы я узнала, что нарядный двухэтажный дом на углу Инзова (Лазо) и Подольской (Букурешть), по дороге в школу, занятый детской больницей, это – особняк Константина Мими, известной в Бессарабии личности, а детская поликлиника на пересечении улиц Инзова и Пирогова, изначально была домом викария. И что вывеску Сад-театр «Победа» в центре города прикрепили к фасаду архиерейского дома – части бывшей метрополии, оставшейся после бомбежек.

https://chisinaucapitala.files.wordpress.com/2021/08/scoala-34.jpg?w=659

Боковой фасад бывшего здания школы № 34.

Моя мама, Зоя Пантелеймоновна Игумнова, работала бухгалтером в школе МВД милиции, по выходным дням она брала меня с собой на концерты и просмотры кинофильмов в актовом зале этой школы, которая до середины 1950-х гг. находилась на месте нынешней Больницы скорой помощи. Запомнилось яркое выступление студентки консерватории Марии Биешу, ставшей позднее знаменитой оперной певицей.

Вспоминается многое.… Например, как школьники помогали строить стадион в центре Кишинёва, передавая по цепочке котельцовые блоки (об этом напоминает и рубец на моем пальце). Так грустно видеть теперь это строение полуразрушенным! Хорошо, что привели в порядок лестницы в ЦПКО. Там любили собираться наши выпускники, даже спустя годы. При встречах всегда говорим об учителях, благодаря которым легко осваивали и точные, и гуманитарные предметы. Среди моих одноклассников оказалось немало «физиков-лириков». Проживая в разных городах и странах, мы не теряем связи. Общаемся лично и посредством сайта https://school34kishinev.ru/.

А как у Вас определился выбор профессии?

Для моей судьбы важным событием стало посещение Художественного музея, где экспонировались полотна, переданные ему в дар из фондов Третьяковской галереи. Туда привела наш восьмой класс молодая учительница литературы Галина Алексеевна Мирошникова, предложив написать о своих впечатлениях. На её уроках мы описывали произведения художников по открыткам, и почти все ограничились выбором одной картины для рассказа. Мои впечатления привели к изучению книг по искусству и к попытке написать о смене задач живописцев в разные периоды. Летом 1955-го мне удалось увидеть в Москве выставку картин Дрезденской галереи. А после окончания школы в 1956 году я два года работала в качестве практиканта в нашем Художественном музее.

https://chisinaucapitala.files.wordpress.com/2021/08/scoala-34-ckasa-7.jpg?w=1024 1953 г. 7-й класс «а» после последнего экзамена. Людмила в первом ряду в центре.

Расскажите, с кем тогда Вы познакомились?

Ко мне по-доброму относился главный хранитель музея Матус Яковлевич Лившиц, участник Отечественной войны, выпускник МГУ. Он блистательно проводил музейные экскурсии-лекции. Впечатляли и дискуссии по поводу современного искусства, которые возникали у него с художниками. Особенно интересным были реплики тех, кто ранее учился в Бухаресте и Яссах.

Мне посчастливилось стать частым гостем в семье Греку, жившей в маленьком доме в глубине музейного двора. Фира Львовна некоторое время работала научным сотрудником в музее, затем занялась керамикой в духе народных традиций. Михаил Григорьевич постоянно размышлял о профессиональных вопросах, носил с собой какой-нибудь томик из серии «Мастера искусства об искусстве». Однажды он попросил меня послужить моделью для персонажа – Хаи Лившиц, голодающей в тюрьме в знак протеста. Тогда я впервые побывала в его мастерской в старом трехэтажном доме на углу улиц Измаильской и Ленина. Там работали и даже жили художники до начала 60-х годов, пока не построили удобные мастерские на Рышкановке, на ул. Н. Димо. Двор старого дома запечатлен на одном из пейзажей Михаила Греку.

Интересно было общаться и с Адой Мироновной Мансуровой (Зевиной), которая начала профессиональное образование в Бухарестской академии искусств, а завершила   его на искусствоведческом отделении Института им. И.Е. Репина в Ленинграде. Когда мы познакомились, она преподавала историю искусства в Республиканском художественном училище, писала статьи об искусстве Молдавии и не прекращала заниматься живописью, делать многочисленные зарисовки, в том числе портреты гостей.

Мне довелось жить не только в культурной среде, но и в годы «оттепели». Ярким событием в жизни Кишинева было открытие летом 1957 года в нашем музее выставки современной румынской живописи (это была часть коллекции, которую на исходе второй мировой войны вывезли советские войска, а органы власти в новой ситуации после показа в Москве, Ленинграде и Кишиневе, возвращали Румынии). Залы музея преобразились от светоносных полотен Теодора Палладий, Александра Чукуренку, Лучиана Григореску и других мастеров. С тех пор я полюбила румынскую живопись 20 века, а вскоре и французскую, увиденную в Эрмитаже.

https://chisinaucapitala.files.wordpress.com/2021/08/elena-bontea-vasile-toma.jpg?w=729

С Еленой Бонтя (слева) и Василием Тома.

На второй год моей работы в музее коллектив сотрудников вырос и помолодел. Вернулась из Москвы с курсов реставраторов Элеонора Романеску, впоследствии известный живописец-пейзажист. Начали рабочий стаж в нашем музее выпускники Республиканского художественного училища – живописцы Елена Бонтя и Василий Тома. Мы подружились, мечтали учиться в Ленинграде, и осенью 1958 года все трое стали студентами Института им. И. Е. Репина. На снимках того периода можно увидеть прежний экстерьер музейных зданий со стороны двора.

Кроме бывшего особняка Херца музей получил соседний дом Клигмана, куда переместили постоянную экспозицию искусства 18-19 вв., а в освободившихся залах открывали временные выставки. Из одного помещения в другое надо было пройти несколько метров по двору, затем по веранде, оформленной балюстрадой. Позднее здания соединили галереей с дополнительной экспозиционной площадью. Теперь, на месте галереи торчат какие-то недостроенные уродливые формы, рядом, у ободранных стен «Зимнего сада», лежат строительные материалы. Отремонтированный фасад с уличной стороны подобен театральной декорации, а внутри…. Многие из жителей Кишинева не знают, что здесь были выставочные залы. Музейные экспонаты перевезли в конце восьмидесятых годов в здания на улице 31 августа 1989 годакоторые тоже нуждались в ремонте. Нынешний директор Художественного музея Тудор Збырня приложил огромные усилия для реставрации залов и полноценной выставочной деятельности. Но решение всех оставшихся проблем невозможно без весомых финансовых вложений.

Вы работали экскурсоводом в Художественном музее и после получения высшего образования, в 1960-е годы. Какой интерес к искусству был тогда у кишиневцев? Много ли было посетителей? Кто это были, организованные группы учащихся, отдельные любители искусства, гости столицы?

Посетителей было много и самых разных. Постоянно приходили группы школьников, студентов, а самыми активными собеседниками были преподаватели школ. Признаюсь, что с ними было труднее, чем с неподготовленными зрителями. Для восприятия искусства нужна открытость души, доверие, а у них уже были сложившиеся предпочтения – только к искусству повествовательного характера, созданному на академической основе. Однако разговоры у картин были искренними, взаимно честными, и мои попытки раскрыть смысл поисков художников Молдавии нередко завершались успехом. Другое дело – партийные цензоры. Они не опускались до разговоров с искусствоведами, а распоряжались, как им вздумается. Например, картину Михаила Греку «Чадырлунгские девушки» или «Портрет дояра» кисти Валентины Руссу-Чобану по их указанию запретили показывать. Правда, спустя несколько лет мы, работники музея, всё же включили их в экспозицию, а затем они представляли республику на всесоюзных выставках.

https://chisinaucapitala.files.wordpress.com/2021/08/mihail-grecu-ludmila-toma-1973.jpg?w=1024

1973 г. С Михаилом Греку у дверей его мастерской на ул. Димо.


В 2012 вышел наш совместный каталог «Кишинев в живописи». Перед нашей беседой, я пролистала его и обратила внимание, что каждый из художников видел город по-своему. Кто-то изображал тихие дворики, кто-то современные постройки или индустриальные пейзажи. Но чаще всего художников разных поколений привлекал старый город, его улочки, церкви. Как Вы думаете, почему?

В области городского пейзажа в советское время проявлялись две основные тенденции. Первая – это создание этюдов с натуры по велению души и для решения задач профессионального порядка. Вторая – это сочинение композиций с идейной нагрузкой по договорам с министерством культуры и для участия в тематических выставках. Эти тенденции не были взаимоисключающими, ибо талантливые мастера взыскательны к своему труду в любом проявлении.

Старые здания и дворы, старые деревья сохраняют дух минувшего времени, всегда притягательный. Для старшего поколения эти места связаны с детством и юностью, а для молодых они, вероятно, романтичны. Чуткие художники улавливают «дыхание прошлого»: оно размеренное в благоустроенных кварталах бывшего «верхнего Кишинева», и драматически сбивчивое в его нижней части. В суете повседневных забот «дыхание прошлого» воспринимается не всеми, но оно передается в работах художников.

Существует художественная карта Европы, на которой представлены самые значимые произведения страны. Молдова представлена картиной Михаила Греку «Чадырлунгские девушки» (1960). А какой одной картиной можно представить Кишинев? Или ее еще нет? Она в будущем?

Кишинев по-прежнему близок к природной среде благодаря холмистому ландшафту, обилию деревьев на улицах, в парках вокруг озер. Над ним остается то же низкое южное небо, то же солнце, наполняющее воздух светом, а душу теплом и любовью к благодатной земле.

Сомневаюсь, что появится единственная картина такого рода. Понятия «искусство Молдавии» и «город Кишинёв» разные. Картина Греку отображает своеобразие не конкретных лиц и места, а сферы культуры – именно молдавской живописи. Что бы ни воспевал мастер, главным является его неповторимая индивидуальность, сила его чувства, и владение материалом, из которого рождается «художественный образ». То, что выразил Евгений Дога в песне о Кишинёве – это не столько рассказ о городе, сколько красота самой мелодии, рождённой эмоциональным отношением к столице. Талантливые живописцы создают свои цветовые мелодии в ряде полотен, дополняющих друг друга подобно аккордам. И таких работ немало в молдавском искусстве. Возможно, новые картины их дополнят, но отнюдь не заменят.

Кишинёв быстро застраивается, и не всегда удачно, но он по-прежнему близок к природной среде благодаря холмистому ландшафту, обилию деревьев на улицах, в парках вокруг озер. Над ним остается то же низкое южное небо, то же солнце, наполняющее воздух светом, а душу теплом и любовью к благодатной земле.

Когда я рассматриваю старые фотоснимки и вспоминаю черно-белые кинофильмы, запечатлевшие прежний облик Кишинева, то осознаю: вызванное ими чувство минувшего исторического этапа не связывается с картинами моей памяти, всегда цветными, яркими. Им больше соответствуют произведения живописи, в которых чудодейственное свечение цветовых пятен порождает свет, адекватный реальному солнечному свету.

Источник

Навигация

Предыдущая статья: ←

Следующая статья:

Если вам понравилась наша статья, поделитесь, пожалуйста, ею с вашими друзьями в соц.сетях. Спасибо.
К записи "Кишинев в моей памяти" есть 1 комментарий
  1. Владислав:

    Интересная познавательная статья о послевоенном Кишиневе выпускницы нашей школы.Её краткие биографические данные. Особенно привлекает внимание фотографии тех лет, и узнаваемые лица наших преподавателей. Смотришь на них совсем молодых и вспоминаешь свои школьные годы, и как бы возвращаешься туда в те года, когда мы учились в нашей родной школе. Как быстро пролетело время эти снимки, как в волшебном зеркале, возвращают нас в те счастливые дни нашего детства.Смотришь на эти фотографии и память, как в черно белом кино возвращает туда, в те времена, так ярко и чётко, буд-то это было только вчера и ты придя из школы, бросив портфель, быстро пообедав, бегом на улицу к друзьям , а в выходные в школу, смотреть кино кино и на танцы. Когда читаешь эти воспоминания и рассматриваешь старые фотографии, вдруг ощущаешь как тебя накрывает теплая волна воспоминаний о своих школьных годах, своем детстве, о своих родителях, учителях, приятелях и друзьях. И на какой то миг ты снова окунаешься в то время и кажется, что ты снова в своем школьном детстве, а они все молодые, красивые и живые. Вспоминаешь их лица голоса, уроки проводимые ими, отдельные моменты, отрывочные фразы, замечания, упрёки и похвальные отзывы и тебя охватывает лёгкая грусть, о той исчезнувшей и растаявшей в туманной дымке времени, школьной поре.

Оставить свой комментарий

*

code

Поиск
Свежие комментарии
Рейтинг@Mail.ru
Вверх
© 2024    Копирование материалов сайта разрешено только при наличии активной ссылки на наш сайт   //    Войти